ИЕРОГЛИФ ИСТИНЫ
Я так долго искал эту формулу! -
иероглиф единственной истины,
я годами трудился до одури
и однажды нашел, что искал.
С непонятным, неведомым трепетом
я движеньем одним начертал его
черной тушью на белом пергаменте,
а сейчас - потерял, потерял...

УТРАЧЕННАЯ НЕВИННОСТЬ
Он не стремился в "дьяволы", нет,
просто так получилось случайно,
что былой чистоты потерялся и след,
хоть умри - хоть кричи от отчаянья.
Как теперь жить и куда держать путь?
Он готов на любую повинность,
но утраченную однажды невинность
никогда невозможно вернуть...

НЕСБЫВШИЕСЯ ЧУВСТВА
мои несбывшиеся чувства
сбегают словно по ступенькам
аккордов черно-белых клавиш
и где-то тают незаметно
под сводом низких потолков,
и улетает все, что было
и сердце теплится надеждой,
и согревает пианино
глубины внутренних основ...

ХОЛОДНО
Холодно, холодно!
На щеках льдинки, иней на волосах.
Холодно, холодно!
Кружат снежинки, как карусель, в глазах.
Холодно, холодно!
Руки сжимаю, в лед превратилась кровь.
Холодно, холодно!
Я замерзаю от горьких твоих слов.

***
рожденнный ползать -
Неба не знает
лишь перед смертью,
поверженный навзничь, червь
удивленно
взглядом туманным -
сколько мог видеть -
столько дивился
в высях небесных
полетом орла...

***
Чего достоин каждый, то и получает,
и цену вряд ли можно выразить в словах -
глупец наивный всех самодовольно поучает,
старик премудрый все рыдает о грехах...

***
...и хоть редко до боли, но все же,
в палисадниках наших дворов
садят бабушки пчелкам на радость
по весне островочки цветов...

***
ну и погодка же!
кончились спички
в рукомойнике замерзла вода
путь каменистый в неясном тумане,
хлеб украинский и сало -
вот и все, что пред восхождением греет
сердце искателя

***
о, откровенья дивных муз!
извечным поиском гармонии
душа настойчиво томится -
разобранная на детали арфа
и я, задумчивый над ней...

***
мой весенний сад!
после снежных вьюг -
пчелок суета!
саженцы рассаживаю,
выпускаю птиц

МАРТ
на солнце тая, млеет лед,
и будит землю, прогреваясь,
по капле в ручейки сбегаясь,
струящиеся от зимы к весне...

Dance! Dance! Dance!

сметая все неистовою силой,
быстрее ветра, горячей огня,
шальным тайфуном пролетаешь мимо,
и пусть кружатся небо и земля,
и пусть чужие руки, чьи-то рожи,
сквозь рев сирен, лед водометных струй,
играя с жизнью, головой рискуя,
сквозь все на свете -
все равно танцуй!...

***
ночь, вокруг ни души...
лишь костер, да чаек,
да промокший сапог,
лишь один бутерброд,
да голодный живот,
да сверкая во мраке зрачками,
что-то мокрыми чуя носами,
лижут путнику руки волчата...

***
я долго шел сюда
каменистыми тропами
из лабиринта зловонных трущеб,
сквозь чащи тернистые,
сквозь ярмарки людные,
сквозь двери, закрытые на засов,
сквозь лень и неверие,
сквозь боль и гонения,
сквозь бурные воды вброд
и вот -
с промокшей землей
и грохочущим небом
и ветром колючим един -
от горизонта
и до горизонта -
я здесь один...

НОЧЬ
какая нынче тьма!
на небе ни звезды...
и лишь в одном проеме
хрущебы, что под снос,
чуть теплится свеча,
в углу кровать и плед,
и девичьи мечты -
она ушла из дома...

НОТНЫЕ ЗНАКИ
Если б знали вы, как я жалею,
когда скрипку держу в руках,
что сонаты играть не умею
и бекары читать на листках...
Старый мастер ушел неслышно,
на смычке немоты печать,
как суметь мне по нотным знакам
его музыку вновь сыграть?

***
Судьбою, как тараном
порою нас пронзит:
от старой рваной раны
вся жизнь его болит...

СОН
Отменю на сегодня все планы,
заварю себе крепкий чаек.
Мне приснилось поле тюльпанов,
и с далекой реки ветерок.
Под колючую снежную вьюгу
я забыть не могу этот сон,
как по влажному сочному лугу
я гуляла весь день босиком...

***
в баре безлюдно,
лишь в дыму непросветном
сигареты и виски и думы
свои безутешные мрачно глотает
он, сквозь иней
бесприютного взгляда
второй час не замечая меня...

ИСПОВЕДЬ
мне было все дано
и все позволено отцом,
и я признаться не стыжусь,
осудят - пусть!
я с управленьем как-то раз
не справился - и вот
свободу, уважение к себе и совесть чистую
все потерял в один момент
и вот - зачеркнутой строкою
вся моя юная судьба,
за руль теперь я не сажусь,
я сам себя боюсь...

ЦВЕТОК
с удивленьем вдыхаю
тонкий-тонкий, едва уловимый
аромат цветка клевера,
что забыт был меж книжных страниц
я сорвал его летом однажды
на душистом клеверном лугу
повертел, сунул в книгу - и вот
посреди февраля - запах лета...

МАСКА
ты носишь маску,
и я думала, быть может,
под ней уродство прячешь ты свое,
но каково же было изумленье,
когда сорвав ее, чтоб посмеяться,
под ней божественную я узрела красоту?..

ШТОРМ
на самом краешке скалистого утеса,
нависшего над берегом отвесным,
стоял он долго, неподвижный, словно камень,
и в море бурное задумчиво смотрел,
не отстраняясь от валов громадных,
взметающихся с невозможным ревом
и падающих в бездну, разбиваясь
на миллионы ледянящих брызг,
и думал: "Человек - песчинка..."

***
две души - две судьбы!..
на шестом этаже
вплоть до хрипа уже
третий час музыкант
спорит громко
о чем-то со скрипкой...

ВОЙНА МИРОВ

Мы не хотим понять!
Мы не хотим простить!
Что толку обвинять?
Что тольку нам грозить?
Сквозь грохот канонад
И причитанья вдов -
Потерь не сосчитать! -
У нас - война миров..

ЗАПРЕТНЫЙ ПЛОД

Веленья разума порой
не в силах мы принять в расчет
Как ястреб в клетке не живет,
душа мятежно цепи рвет,
ведь сладок лишь запретный плод...

СУХОЙ ЗАКОН

и все бы ничего,
как вдруг сухой закон,

и пьян я до смерти теперь
похмелием народа
потаенным

ЁЛОЧКА

и никто не видит,
и никто не знает,
как в лесу далеком
нарядилась снегом,
словно лунным светом,
елочка-краса

НОСТАЛЬГИЯ

ночью гавайской
в пальмах прибрежных
ни ветерочка...
как найти место
на влажной подушке?
снится мне ностальгия

УЗНИК

В темнице печальной
в золу облаченный,
голодный и рваный
с главой осужденной,
с судьбою неверной,
о плахе в раздумьях,
с собою прощаясь,
с кровавой слезой,
цепями закован
самим же собой...

ОДИН

От шума мирского вдали
Вселенской бежав суеты
зарывшись в опавшие листья
крича оглушительной тишью
один в неприступной глуши
зализывал раны души....

***
В распахнутых глазах озер
небес бездонных глубина
В ней тонут, тонут, отражаясь,
соцветия прибрежных трав
и сухожилия ветвей,
дрожа под легким ветерком,
о чем-то шепчутся тихонько,
и тонет, тонет в этой глади
слиянья неба и земли
мой, вовсе не привычный к влаге,
красотами не искушенный взгляд...